Гемист Плифон. Речи о реформах


ГЕОРГИЙ ГЕМИСТ ПЛИФОН

РЕЧИ О РЕФОРМАХ

 

Речь к императору Мануилу о положении Пелопоннеса

1. Божественный самодержец! Война, которая велась твоими могущественными сыновьями против господствовавших в Пелопоннесе франков [в тексте: италийцев], успешно, с решающим успехом завершена. Большинство их наиболее удобно расположенных владений, долгое время оторванных от нас, теперь возвращены нам. И в отношении всех остальных владений они должны были полностью признать наше господство. Все это увеличивает Вашу славу и укрепляет Вашу власть, а для общей безопасности и пользы, если даст бог, создаст в будущем еще более благоприятные обстоятельства. Теперь мне следует высказаться и предложить то, что, на мой взгляд, может принести большую пользу, если мои советы будут приняты. Если же они не будут проведены в жизнь, то это немало повредит общему спасению.

2. Прежде всего, государь, я хочу кратко сказать, что главным образом надлежит Вам сделать для этой страны. И не потому, что я считаю Вас мало заботящимся о стране, а для того, чтобы в моем слове не было пропущено .то, что следует делать. Мы, которыми Вы руководите и правите, являемся народом греков, как об этом свидетельствует наш язык и отцовское воспитание. А для греков никакая другая область не является более родной и близкой, чем Пелопоннес и та часть Европы, которая примыкает к нему, вместе с соседними островами. Ибо с того времени, как помнят люди, эту страну населяли только греки, и никакие другие народы здесь не жили до них. И чуждые пришельцы, сменявшие друг друга, не завладели (Пелопоннесом), тогда как греки постоянно владели этой страной и никогда ее не покидали.

3. Всеми признается, что Пелопоннес изо всех этих областей является первой и самой выдающейся областью греков. Общеизвестно, что происходившие отсюда греки совершили самые великие и славные дела. Даже для того великого города на Босфоре, который теперь является Вашей столицей, эта область справедливо может быт названа матерью и родиной, так как Византии прежде населяли греки-дорийцы, дорийцы же, конечно, [происходили] из Пелопоннеса. Когда же из италийского Рима туда была послана блестящая колония, и в результате этого Византии значительно вырос, новые пришельцы не были чужды пелопоннесцам, ибо потомки Энея и сабиняне равными частями населяли Рим. Сабиняне же происходили из Пелопоннеса и были спартанцами.

4. Вот из-за чего страна эта не должна быть пренебрегаема ни Вами, царствующими, ни нами, подданными, и о ней нам следует заботиться, как о самой родной и близкой. Я уже не буду говорить, что эта страна не уступает никакой другой ни достоинствами своего климата, ни плодородием, ни обилием всего необходимого для жизни-но разве есть какая-нибудь область более удобная для обороны? Будучи одновременно и островом и материком, она предоставляет населяющим ее возможности, не имея больших вооружений, отражать всякие вторжения и, со своей стороны, когда они хотят, вторжением в соседние страны быстро ими завладевать. Через всю страну тянутся сплошные горные цепи, подобные естественным крепостям, вследствие чего враги даже если бы им удалось захватить [находящиеся внутри] равнины, не могли бы овладеть всей страной.

5. Вот почему об этой стране нужно заботиться не только потому что она так близка нам, но также из-за ее достоинств: ведь лучшее имущество, конечно, заслуживает ревностной заботы. Если же эта забота падает на всех, кто относится к народу греков, то в первую очередь на Вас, царствующих, которым вручена забота обо всех. К Вам же это относится больше, чем ко всем прежде царствовавшим. Ибо когда латиняне [в тексте: италийцы] захватили страну и владели ею в течение долгого времени, никто другой, как императоры Вашего дома, вернули ее обратно. Ты сам, император, наряду со многими другими твоими прекрасными деяниями, предпринял такое великое и блестящее дело, как постройка стены вдоль Истмийского перешейка, которая будет и теперь и в будущем иметь большое значение для усиления безопасности страны. Поэтому Вам подобает к прежним Вашим благодеяниям присоединить последующие, чтобы показать, как Вы всегда стремитесь к прекрасным делам для того, чтобы уже совершенные благие дела могли быть как можно лучше продолжены и перенесены на будущее время.

6. По моему мнению, принятие мер по благоустройству страны [Пелопоннеса] будет иметь не малое значение для безопасности и благополучия великого города [т. е. Константинополя], о чем в настоящее время я считаю излишним говорить подробно. О том, насколько эта страна заслуживает величайшего внимания, достаточно, мне думается, было сказать в немногих словах. А теперь я хочу говорить о тех мерах, какие Вам следует предпринять в дополнение к уже совершенным благодеяниям, какие улучшения являются наиболее неотложными и какие принесут наибольшую пользу. Однако до этого я хочу обратить внимание на то, что нехорошо устроено в делах [этой страны].

7. Прежде всего можно заметить, что львиная доля пелопоннесцев занимается земледелием, а некоторые—скотоводством, добывая себе этими занятиями средства к существованию. Одни и те же люди должны платить налоги государству и выполнять военную службу. Налоги взыскиваются [небольшими долями, но часто и многими [сборщиками], причем большинство их взыскивается деньгами, а не произведениями природы. И вот когда этих людей призывают в войско, из многих являются лишь немногие, а из являющихся большинство приходит невооруженными. Но и у тех, кто остается в войске, нет желания быть в нем долго, так как их влечет домой их хозяйство, которое обложено налогами и тем не менее должно кормить их и дома, и в войсках. Невелика же польза от войска, которое не является постоянным или не вооружено.

8. Что это именно так и, действительно, чрезвычайно шатко, всякий кто пожелает, может понять уже из рассмотрения самой этой организации. К тому же ход последней войны является лучшим доказательством что дела обстоят именно так. Ибо как может человек в одно Я то же время нести военную службу и питать и себя, и других? И ведь не всегда войско имеет добычу, достаточную для всех воинов, вследствие чего им приходится тратить многое взятое из дому, а это могло бы быть использовано государством. При таком [военном] устройстве и Истмийский перешеек не может быть в достаточной мере укреплен да и если вспыхнет другая опасность, нет уверенности, что она будет отражена. Прежде чем мы окажемся перед лицом такой [беды], покуда еще мы находимся в безопасности, нужно исправить то, что гнило и непрочно и, насколько возможно, приготовиться к тому, чтобы легко устоять, если даже это и случится. Ибо весьма трудно проводить какие бы то ни было преобразования, когда находишься уже в опасности.

9. Некоторые предлагают установить взимаемый с каждого хозяйства налог, чтобы на эти средства содержать наемников для истмийских крепостей, и считают, что придумали этим нечто великое и замечательное. Они считают, что только это может поправить дело, и уже подсчитывают, какие средства даст этот налог. Мне же кажется смешным, если мы, вредя нашим согражданам, надеемся спастись путем найма чужеземных воинов. Ибо разве мы не вредим им, если, оставляя за ними охрану укреплений, еще сильнее облагаем их налогами? Ибо если и теперешние налоги губительны, и многие их не выдерживают, то что же получится, если они будут еще увеличены?

10. Если возникает какая-нибудь опасность, эти наемники, конечно, не будут в состоянии ее отразить. Нам придется тогда снова прибегнуть к нашим воинам, совершенно разоренным, безоружным, которые будут не в состоянии ни устоять на поле боя, ни помочь нам чем-нибудь. А ведь находящиеся у Истма под руководством божественного вождя постоянные отборные отряды не в состоянии будут отразить нападение, если не будут поддержаны достаточным по численности и боеспособности войском. В этом отношении мы похожи на людей, которые заболели от невоздержанного образа жизни, но не желают перейти на диету, а думают вылечиться какими-нибудь лекарствами и амулетами, которые им кто-нибудь посоветует. Поэтому при таких обстоятельствах не будем ожидать помощи от таких советчиков. Ничто не поможет, если не произойдет большая и основательная перемена во всей обстановке и преобразование всего того, о чем я говорил.

11. Прежде всего должно быть изменено такое устройство, при котором одни и те же люди одновременно являются обязанными и военной службой, и уплатой налогов. Все пелопоннесцы должны быть разделены на две части — с одной стороны — на подлежащих военной службе, а с другой — на облагаемых налогами, причем каждого нужно  относить к той группе, к которой он кажется наиболее подходящим Обязанные военной службой полностью должны быть освобождены от налогов; а налоги, малые или большие, не должны взыскиваться многими сборщиками и взиматься в деньгах. Ибо при теперешнем способе взимания это является большой тяжестью как для платящих, так и для собирающих налоги. Должен быть установлен единый налог вносимый натурой и взимаемый одним постоянным сборщиком. Налог должен быть таким по виду сдаваемого продукта и по величине, чтобы он соответствовал возможностям [плательщиков] и был бы наиболее легким для вносящих налог.

12. Каким должен быть налог, чтобы он мог быть наиболее подходящим, я объясню подробнейшим образом. Плоды трудов всех по справедливости разделяются на три части: первую часть—тем, кто производит работу, вторую — тем, кто доставляет работающим средства производства и третью — тем, кто обеспечивает безопасность. К производящим работу принадлежат земледельцы, виноградари и пастухи; средствами для этих работ являются быки, виноградники, стада скота и другое в этом роде; обеспечивающие же всем безопасность — это воины, которые за всех подвергаются опасности. Правители же и государственные чиновники охраняют государственные дела, малые и большие. Император осуществляет надзор над всем, общее руководство и следит за общим благосостоянием. Если из этих частей какой-нибудь части недостает, то не может получиться ничего полезного. В первую очередь должны быть налицо производящие работу, также обязательно иметь средства для их работы, и охраняющих, если желать пользы от всей работы.

13. В соответствии с этим плоды трудов, будь то вино, масло, хлопчатобумажные ткани или же приплод от стад, молоко, шерсть или что-нибудь в этом роде, должны быть разделены на три части. Когда плоды будут подсчитаны и земледельцам будут возвращены затраты на семена, а пастухам на восполнение поголовья, то одна часть должна быть отдана работающим, другая — доставляющим средства производства, а третья — государству. Кто работает с собственными средствами производства, получает две части, третью же отдает государству. Тот, кто получает средства для производства от государства, должен ограничиться третьей частью плодов своей работы, если только они не оставляют себе больше законной части, иначе договорившись с казной. Если же производство идет на общие средства, то производители получают половину. Ничего другого, что заслуживало бы упоминания, они не должны вносить. Людей же, которые таким образом вносят налоги, можно назвать илотами, так как они свободны от военной службы и подлежат обложению налогами. Их можно назвать всеобщими кормильцами, с них нельзя взыскивать налога больше, чем установлено, и притом только один раз; нельзя привлекать их к другим повинностям, а обращаться с ними [следует] как можно лучше и справедливее.

14. Когда будет так устроено, каждому пешему воину нужно дать одного илота, всаднику же — двух. Каждый воин будет иметь возможность пользоваться плодами своего хозяйства и получать долю от илота, будет ли последний работать на собственные или на государственные средства. Таким образом, это не будет мешать воину нести военную службу, и он сможет оставаться на своем посту. Во всех областях граждане должны быть по этому способу разделены на воинов и илотов, ибо не все способны нести военную службу. Там же, где большинство окажется способным к военной службе, следует разделить очереди, а затем заставить людей одной очереди работать на общие средства. И так по очереди одна часть будет работать, а другая нести военную службу. Сколько илотов нужно будет дать полководцам и командирам отрядов, это Вам следует определить; я хочу хяшь дать некоторый совет. Из трех илотов, которые будут даны каждому из них, один должен быть всадником, одновременно исполняющим обязанности слуги своего начальника и воина, прячем за эту двойную службу его следует вознаграждать так, как он договорится казной. Нужно также установить, какое количество илотов должно быть определено и божественному вождю войска. Наконец, и священнослужители высших разрядов должны пользоваться услугами илотов наравне с военачальниками, так как вследствие холостой жизни они не могут пользоваться услугами ни жены, ни детей.

15. Что касается тех, кто, как они говорят, ведут духовный образ жизни и требуют себе много благ от государства, то они не должны пользоваться ничем из общественных запасов. Они могут неограниченно пользоваться плодами своих трудов, не должны вносить налоги, но ни в какой мере не [должны] пользоваться государственными богатствами, что как я думаю, справедливо и соответствует их образу жизни. Непристойно и несправедливо [будут поступать] и они сами, если будут брать что-либо от казны, и те, кто им станет давать. Те люди, к которым поступают государственные налоги, получают это вознаграждение как стражи общества за свои труды, ибо они трудятся ради общей безопасности. Эти же люди, занятые духовным, не имеют никаких обязанностей перед обществом, ибо общественное богослужение выполняют другие, — они же, отказавшись, как говорят, от всего, поклоняются богу лишь ради самих себя, заботясь лишь о собственном спасении. И если они требуют себе под предлогом собственной добродетели плату, которая должна быть дана защитникам государства, а другие дают им это, отнимая у тех, кто действительно заслужил, — то только тот сочтет это справедливым, я думаю, кто сам охвачен суеверием, третьей формой безбожия, и считает, что богу нужны эти чрезмерные дары.

16. Мне кажется, что такие [действия] не совпадают с учением тех, кто первоначально установил этот [монашеский.—Б. Г.] образ жизни; ведь они учили, что каждый должен работать сколько может, чтобы поддержать по возможности свое существование, ни в коем случае не пользуясь принуждением. Нет сомнения, что государство испытывает ущерб от такой готовности к неуместным расходам, когда принимаются требования на выдачи из государственного имущества людьми, которые не несут никаких обязанностей, лишь вредят государству и ведут образ жизни бездельников, подобных трутням, не испытывая от этого никакого стыда. Лучшим доказательством несправедливости этих людей является то, что они идут навстречу желаниям наших врагов, без стыда губя и растрачивая наши материалы, необходимые для охраны общей безопасности. Точно так же и те, которые требуют платы в вознаграждение за большие и важные, как они говорят, услуги, оказанные некогда ими или их предками, в настоящее время работают на всеобщую погибель, не только требуя незаконного вознаграждения, но действуя совершенно неразумно, не понимая, что если государство погибнет, то оно и им не сможет принести никакой пользы.

17. Если некоторые из этих людей за большие оказанные ими услуги или принесенные государству жертвы сохраняют нетронутыми свои имущества или получают известную скидку, то я считаю вполне справедливым, чтобы они со своей стороны несли соответствующие обязанности, довольствуясь почетом вместо вознаграждения. Ведь в этом случае большие доходы, которыми они пользуются, или большие обязанности, которые они выполняют, приносят государству большую пользу, и они не уподоблялись бы в этом случае корове, которая по пословице, топча ногами, разбрызгивает то молоко, которое дает или тем, про которых говорится у Гесиода, что они “возлюбят, что гибель несет им". 

Если и так всех доходов государства едва хватает на издержки по общей безопасности, что же тогда останется на государственные нужды если нужно будет кормить такой рой трутней, из которых одни, как они говорят, рассматривают себя как духовных лиц, в то время как другие вообще остаются праздными, требуя для себя гораздо больше чем те, которые заняты на государственной службе? Вы должны поэтому все устроить правильно: как то, что касается отдельных лиц так и прежде всего прочего то, что содействует улучшению положения государства.

18. Теперь я снова обращусь к тому, от чего я отступил. Следствием всего сказанного является то, что вся земля, как это дано природой, должна быть общей для всех на ней живущих, и никто не должен превращать ее в личную собственность. Каждый может где он пожелает, на ней выращивать плоды, строить жилища и возделывать почву. Каждый должен считаться хозяином возделываемого им участка до тех пор, пока он не оставляет работы на нем; он никому не должен ничего платить, и никто не может вредить ему или препятствовать, кроме того только, кто раньше его получил [этот] участок для обработки, — как устанавливается законом в отношении общей а не частной собственности. Если кто-нибудь облагается налогами в числе илотов, тот должен, как было сказано, вносить третью часть доходов государству, но не более, и никто не может его более обременять, если он выполнит то, что с него следует. Тот же, кто служит в армии или на государственной службе, должен быть свободен от всяких повинностей, за исключением службы, которая на него возложена.

19. Если кому-нибудь покажется, что я излагаю невиданные и невероятные предложения, пусть он тогда возьмет надо мною верх, когда докажет, что предлагаемое мною не является наилучшим и выгоднейшим государству и вместе с тем отдельным гражданам. Ведь тем, которым будет казаться, что они лишились участка, можно в виде утешения указать, что у них отнята не их собственная земля, но что земля будет взята в общественное пользование, если они не хотят ее обрабатывать. Все будет обрабатываться и приносить плоды, а не будет лежать бесплодным, если всем будут предоставлены равные права на обработку земли, в любом месте, так что и обществу и отдельным лицам это принесет лишь пользу. Если дела будут устроены по предлагаемому образцу, это будет иметь самые лучшие последствия для Пелопоннеса. Будет достаточно людей для охраны Истма и для охраны находящихся повсюду крепостей, для отражения возможных вторжений, для походов за пределы нашей страны, если понадобится; будет всего достаточно и для домашнего обихода божественного правителя. Так что трудно сказать, в чем будет недостаток, если все произойдет таким образом и такое устройство будет создано. 

20. Не лишним будет к уже сказанному прибавить следующее. Всегда и всюду, о император, имеются преступники, которые по законам должны быть лишены жизни. Теперь применение этого наказания против преступников вышло из употребления. Некоторые из них вместо того подвергаются членовредительству, а некоторые совсем ускользают от всякого наказания. И то и другое кажется мне неблагоразумным. Членовредительство является варварским, ни в коем случае не греческим обычаем, оно не свойственно нашему народу и представляет, кроме того, отвратительное зрелище. Но и отпускать преступников безнаказанными вредно или опасно для государства. Мне кажется наиболее благоразумным наказанием, полезным как общинам, так и государству, если преступников заставить работать и использовать их на строительстве, например на постройке истмийских укреплений или на каких-нибудь других работах. Тогда и воины не должны будут выполнять эти работы, разве только в случае особой необходимости, да и не надо будет дополнительно обременять тех, чья обязанность состоит, как мы говорили, в уплате налогов.

21. Не следует пренебрегать средствами для устранения недостатков [нашей] монеты. Чрезвычайно неразумно пользоваться плохими сортами чужеземных монет, — ведь это приносит выгоду иностранцам, а нам — обидные насмешки. Также и в этом отношении предлагаемый мною совет может сильно улучшить положение. Ибо если облагаемые налогами вместо денег будут вносить продукты, и, с другой стороны, те, кто получает доходы от государства, также будут получать натурой, это уже во многом пойдет на пользу делу. Тогда понадобится значительно меньше денег в монетах, а для каждодневного обмена подойдет любая имеющаяся монета. К тому же Пелопоннес, как кажется, не нуждается настоятельно в монете, которая имеет обращение в других странах. Наша страна, кроме того, не нуждается в привозных товарах, за которые нужно расплачиваться деньгами, за исключением железа и оружия. Эти же предметы можно легко обменивать на хлопчатобумажные ткани. Таким образом, мы могли бы без вреда избавиться от плохой чужеземной монеты.

22. Нуждаться в чужеземных платьях — также большая глупость. Немалым вредом для государства является, если мы в стране, которая имеет в достаточном количестве шерсть и где нет недостатка в льне, виссоне и хлопке, не выделываем из них, как сами умеем, платья и поступаем так, как будто мы не можем обойтись без привезенной из-за Атлантического моря и даже обработанной там ткани. Для нас будет действительно более достойно, если мы обойдемся местными тканями, чем если мы будем чужеземные ткани считать лучшими, чем отечественные.

23. Поскольку я упомянул о ввозимых товарах, следует вообще высказаться о ввозе и вывозе товаров. Что касается ввозимых товаров, то ввоз некоторых является выгодным, а других невыгодным, тогда как среди товаров, предназначенных для вывоза, одни вывозить выгодно, что же касается других, то безразлично, вывозить их или нет. Однако и эти нельзя оставлять без внимания и допускать, чтобы сделки совершались в зависимости от случая. Неплохо для государства, если и здесь будет устанавливаться, что полезно и что вредно. На предметы, которые полезно ввозить, не должны накладываться и взиматься пошлины ни со своих граждан, ни с чужеземцев, чтобы этим облегчить ввоз. С другой стороны, товары, которые выгоднее оставить в стране, должны Допускаться к вывозу лишь при высоких вывозных пошлинах, чтобы,  из-за невозможности выгодного вывоза, они оставались в стране для пользования своим гражданам. Если же, несмотря ни на что, эти товары все-таки будут вывезены, то государство, по крайней мере, извлечет выгоду и из вырученных средств сможет оплатить расходы на посольства или на какие-нибудь другие цели.

24. Однако эти меры могут быть введены и позднее. Но для того чтобы уже сейчас обеспечить безопасность, в первую очередь нужно предпринять то, что относится к укреплению войска, к облагаемым налогами, которые должны взиматься справедливым, удобным и не обременительным способом. Если кто-нибудь сможет посоветовать что-нибудь лучшее и более удобное, пусть это будет принято. Но ни в коем случае дела не могут быть оставлены без улучшения и без внимания, в том виде, как они есть, так как это чрезвычайно вредно и опасно. Я думаю, что трудно придумать что-нибудь лучшее и более полезное, чем то, что я предлагаю, да еще такое, чтобы это не трудно было осуществить. Очень плохо, если дела останутся в их теперешнем состоянии, которое чревато большой опасностью. Здесь потребуется лишь, о император, твое высочайшее решение. Для тебя, повелевающего нами во всех делах, не составит никакого труда решиться на то, что, будучи лучшим и справедливейшим, принесет наибольшую пользу как всему обществу, так и отдельным гражданам.

25. Если ты в силу твоей верховной власти поручишь мне привести все эти дела в порядок, то я возьму на себя эту должность, и если даже никто другой не возьмется за это, я обязуюсь устроить дела в Пелопоннесе по тому плану, который я теперь изложил в своей речи. При этом, о император, я хочу настоятельно просить, чтобы это дело не поручалось тем, кто постоянно осаждает тебя просьбами вовсе не из хороших побуждений. Если только руководить настойчиво и без склонности к плохому, то тогда будет не трудно устроить все так, как я предлагаю в своей речи. Теперь я сказал, что я считаю нужным исполнить, и но каким причинам. Твоим божественным сыновьям я также изложил свои планы в форме речи. Теперь все зависит от твоего высочайшего решения. Если ты примешь это мудрое решение, то оно также хорошо будет проведено в жизнь. Пусть бог направит тебя на это прекрасное для всех решение.

Речь-совет к деспоту Феодору о Пелопоннесе

1. Для спасения находящихся на корабле кормчий имеет право делать все, что считает нужным, так же как и полководец для победы своих воинов. Ни мореплавателям, ни воинам не удалось бы даже на короткое время сохранить порядок, если бы они не подчинялись одному человеку.

Мы ясно видим, что при таких острых положениях, когда возникает большая опасность, единовластие оказывается самой верной и полезной формой правления.

Тем не менее мы знаем, что и на корабле всякому матросу, желающему предложить что-нибудь для общего спасения, и в войске солдату, придумавшему удачный выход, разрешается подать совет и сообщить кормчему или командиру то, что пришло ему на ум.

А они должны его выслушать и или последовать совету или отвергнуть его, но без раздражения и снисходительно. Ведь вполне простительно, если в момент общей опасности кто-нибудь считает, что забота и общем спасении лежит и на нем. На тебя, божественный правитель, твоим отцом, нынешним императором, возложена вся забота о нашем государстве и о народе, — он получил управление нами как наследие своих предков, и тебе следует вести дела по твоему собственному усмотрению, но вместе с тем так, чтобы и для нас это было полезно, ибо все послушны твоей воле и никто не осмеливается противоречить тебе.

2. В отношении тебя дело обстоит именно так. Мы же находимся среди величайших опасностей. Нам угрожают со всех сторон — и с суши я с моря; нас в собственной стране притесняют как варвары, так и собственные граждане, а больше всего эти находящиеся в близком соседстве с нами варвары, называвшиеся в древности Паропамисады. Эти варвары были разбиты Александром, сыном Филиппа, и находившимися с ним греками во время его похода на Индию, а теперь, после такого длительного промежутка, они взыскивают сторицею с нас, греков за перенесенное ими тогда. Они теперь настолько превзошли нас в силе, что при каждом нашествии угрожают нам окончательной гибелью. При таких обстоятельствах, мне кажется, не будет неуместным, если, размышляя о всеобщем благе, может быть, больше, чем другие, я предложу тебе, нашему повелителю, такие вещи, которые, по моему убеждению, и тебе будут полезны и нам всем послужат ко спасению. Прежде всего, однако, я прошу тебя, если не все в моей речи покажется приятным, но что-нибудь ты сочтешь резким, простить меня, предпочитающего полезное и лучшее приятному. Но я вижу, что врачи, заботясь о спасении и здоровье больных, не боятся самых ужасных кушаний, напитков и вообще лекарств, в то время как повара, напротив, приятностью своих яств во многом вредят телу. Таким образом, не всегда помогает приятное, но иногда и неприятное приносит пользу.

3. Прежде всего следует помнить, что даже в самых тяжелых обстоятельствах ни отдельные граждане, ни государства и народы не должны терять надежду на спасение. Со многими уже было так. Троянцы, после того как их родина была разорена греками, вместе с Энеем из Фригии отправились в Италию, а впоследствии населили Рим вместе с сабинянами, происходившими из Спарты, и потом достигли такого господствующего положения, которого на человеческой памяти никто не достигал. Так и персы, после их покорения Александром с греками и македонянами, когда Македонское государство было завоевано римлянами с помощью парфян, пришли к немалому величию. Также и с Римским государством, бывшим тогда великим, персы постоянно воевали, с переменным успехом и наконец одержали такую блестящую победу над римлянами, что на многие поколения обложили их данью.

4. Поэтому было бы несправедливо, если бы мы сами оставили себя на произвол судьбы, не пытаясь даже спастись. Но, даже в самых плохих обстоятельствах, надеясь на лучшее, мы должны стремиться со всем усердием к успешному завершению наших дел, чтобы по возможности добиться более счастливого и благополучного состояния. Однако нет никакого другого способа коренным образом вывести государство или народ или вообще человеческие дела из плохого состояния иначе, как преобразовать государственное устройство. Ибо нет никакой другой причины хорошего или плохого состояния государства, кроме хорошего или плохого его устройства. Если случайно государство и придет к желаемому благополучию, то это будет непрочно и скоро может снова измениться к худшему. В большинстве случаев благосостоянием государства обязаны своему хорошему устройству в то время как плохое устройство государства ведет к общему упадку и гибели.

5. Греки добились славы для своей общины во всем мире лишь тогда, когда Геракл, сын Амфитриона, освободив страну их от злодеяний, принес им законность и стремление к добродетели. Ибо до Геракла народ греков был мало известен, над ним господствовали данайцы и кадмийцы, чужеземцы из варварских стран. Ко времени жр после Геракла относятся великие победы греков как в Элладе, так и в варварских странах. Лакедемоняне лишь тогда получили гегемонию над греками, когда Ликург установил у них достойное похвалы законодательство. И они были разбиты и отстранены от гегемонии ве раньше, чем отошли от установленного [им] государственного устройства. К тому же они начали стремиться к господству на море, в то время как раньше они вели лишь сухопутные войны. Конное дело у них было поставлено очень плохо, так как о содержании лошадей заботились богатейшие граждане. Когда была нужда в войске, они передавали оружие навербованному народу, не всегда умевшему с ним обращаться. Они беспредельно властвовали над союзниками. Поэтому они были побеждены фиванцами во главе с Эпаминондом, который ревностно следовал учению пифагорейцев. Также и Филипп, бич для фиванцев, который был воспитан известным Эпаминондом, превратился в верховного повелителя греков. И Александр, его сын, воспитанный своим отцом, а также Аристотелем, сделался предводителем греков, а после подчинения персов также и повелителем Азии.

6. Римляне благодаря своему образцовому государственному устройству достигли великого господства. И дела у них стали клониться к упадку не раньше, чем они начали менять установленный порядок. Сарацины были некогда незначительным арабским племенем и подчинялись римлянам. Но когда у них были установлены законы и введено новое государственное устройство, это послужило им [если не для чего-нибудь другого] [то по крайней мере] лишь для расширения их территории и усиления военной мощи. Они прежде всего стали во главе родственных им арабов, затем отняли у римлян многие лучшие области, овладели Ливией и, подчинив себе персов, захватили их владения под свою власть. Многие другие народы вселенной, введя у себя новые законы и удачно пользуясь ими, кажется достигли благоденствия. Также и варвары, которые овладели нами, пользуясь подобными законами, достигли большой мощи. И если принять во внимание все остальное, то мы увидим, что народы и государства, в зависимости от хорошего или плохого устройства, находятся в хорошем или плохом положении. Если поэтому мы станем рассуждать, какими средствами мы можем найти спасение и какими путями мы можем из теперешнего положения притти к лучшему, то нет другого способа, как преобразовать государственное устройство, т. е. из теперешнего плохого состояния перейти в лучшее. Государство [и государственное устройство] состоит из многих частей, из которых каждая может сделать их хорошими или плохими. Если из этих частей преобладают хорошие и подходящие, то и все государство хорошо устроено, если же преобладают плохие, то и государство плохо устроено.

7. Существуют три главных вида государственного устройства — монархия, олигархия и демократия, и каждый из них имеет многие разновидности, по которым государства управляются лучше или хуже. По мнению наиболее здраво рассуждающих, лучшим из них считается монархия, имеющая хороших советников и законы, имеющие должную силу. В качестве советников лучше всего иметь известное число хорошо образованных людей. Можно опасаться, что весь народ, среди которого, из-за большого количества необразованных людей, трудно или невозможно достигнуть взаимного понимания, может принять многие неразумные решения. С другой стороны, от очень небольшого числа людей-правителей, заботящихся лишь о собственной выгоде, трудно ожидать хороших советов. Напротив того, умеренное количество хорошо образованных людей, из которых одни соображают одно, другие — Другое и все руководятся лишь общим благом, лучше и вернее всего подают советы государству. Хорошо также, если советники имеют умеренное состояние, не будучи ни слишком богатыми, ни совсем неимущими. Ибо одни из-за страсти к богатству будут советовать только то что может принести им выгоду, а другие, вследствие своей бедности, будут смотреть только за тем, чтобы удовлетворить свои потребности. Люди же умеренного состояния будут заботиться лишь о том, что принесет пользу всему обществу. Вот это относится к советникам.

8. Дельными законами, вообще, говоря, являются такие, которые каждому в государствах и народах определяют круг его действия и запрещают вмешиваться в дела, которые его не касаются. В каждом государстве первым, самым необходимым и наиболее многочисленным классом являются трудящиеся, т. е. земледельцы, животноводы и все те, которые собственными трудами добывают плоды земли. Этим и остальной массе граждан государства служит другой класс — класс ремесленников, купцов, лавочников и им подобных. Ремесленники доставляют предметы, необходимые людям в их повседневной жизни. Купцы посредством ввоза и вывоза таких предметов, которых в одной области излишек, а в другой недостаток, выравнивают это несоответствие и этим оказывают услуги тем, кто из-за своих дел не имеют времени для этих занятий. Лавочники покупают у ремесленников и купцов вещи и продают их отдельным лицам по их потребностям. Наконец, другие приобретают средства к жизни, продавая свою рабочую силу то здесь, то там.

9. Кроме этих имеется еще класс правителей, на обязанности которых лежит сохранение и защита всего государства, состоит ли оно из одного или нескольких народов. Во главе их стоит император, или иной правитель, в то время как другие управляют частями народа или государства. Невозможно убедить всех людей сохранять справедливость, никого не обманывать и не стремиться к чужому имуществу, так как никогда нет недостатка в людях, которые оставляют свою работу в поле или другую работу, доставляющую им средства к жизни, и стремятся к овладению плодами чужих трудов. Против этих людей установлены должности судей и других государственных служащих, а для военных дел — воины с их начальниками. Так как тем, на обязанности которых лежит защита всех, откуда-нибудь должно доставляться содержание, то от производителей требуются налоги для прокормления служащих в охране и выплаты им жалования. Таково происхождение налогов.

10. При наличии этих трех главных классов государства каждому из них соответствуют особые ремесла и занятия, и хорошие законы должны определить, чтобы каждый занимался своим делом и чтобы никто не вмешивался в ремесла и занятия другого класса. Для правителей не подходит никакое служебное занятие, так как всякий вид  службы противоречит делу управления. К таким служебным занятиям относятся также и крупная и мелкая торговля. Благоразумны законы, не должны разрешать правителю как торговли, так и любого другого несвободного занятия. Воинов нужно отделить от народа, как вообще охраняющих от охраняемых. Эти должны, будучи свободными от всех налогов, нести военную службу и подвергаться опасности за всех, а те, выполняя свои обязанности, в то же время, в меру своих сил нести нетяжелые налоги для содержания правителей и военачальников. Большая и самая основная часть войска должна состоять из местных уроженцев, а не из чужеземцев, так как чужеземцы в большинстве случаев являются неверными, часто превращаясь из спасителей и стражей в противников. Местные же люди, если о них внимательно заботятся, являются наиболее надежными и верными. Большинство земледельдев, содержащееся в армии за свой счет, может, соединяясь в группы сообща обрабатывающие землю, чередоваться и по очереди работать на земле и нести военную службу, так что между ними буде вполне возможно распределить и заботу о собственном хозяйстве и охрану государства.

11. В войске пешие воины должны быть отделены от всадников Пешие воины должны быть разделены на отряды и боевые порядки возглавляемые лохагами и таксиархами, а всадники — на эскадроны и полки во главе с илархами и синтагматархами, с тем, чтобы они могли быстро и в полном порядке появляться всюду, где это нужно. Не следует одновременно заботиться об обоих видах военной силы, cухопутной и морской, но постоянно об одной, и если это позволяет характер народа и государства, а также и природа страны, главным образом о сухопутной силе, чтобы, растрачивая свое внимание на оба вида войска, не упускать многое в каждом. Мощь страны должна опираться на способности военачальников и храбрость воинов, а не на искусство владельцев кораблей и прочих плохих людей. Управляющие страной должны доставать средства из собственной страны, а не из чужих стран. Находясь вдалеке в большинстве случаев от приморских стран, нужно, за исключением крайних случаев, вести войну только со своими ближайшими соседями, а не [многими сразу] одновременно с соседями и с отстоящими далеко. Все эти во многом способствует v., улучшению и укреплению военной мощи.

12. Имеется три вида, на которые можно разделить налог повинности, взнос определенной суммы, в наличных деньгах или иных ценностях, и взнос определенной части продуктов. Повинности являются самым тяжелым для облагаемых видом налогов, вносимым не продуктами производства, а физическим трудом. Они неудобны также и для сборщиков налогов, так как их присутствие необходимо ежегодно во время производства работ. Установление определенной денежной суммы, не менее обременительной для платящих налоги, является неравномерным: при необходимости ее исчисления невозможно полностью учесть состояние плательщиков, установив податную мощность каждого из них, так как она не является постоянно одинаковой. Еще более тяжелой она является потому, что вносится частями в течение целого года и взимается многочисленными сборщиками. Взнос же определенной части натуральных продуктов является наименее обременительным, принимая во внимание время сбора урожая, а также более легким и удобным, чем любой другой вид налогов такой же ценности, ибо соответствующая часть взимается одновременно со сбором урожая. И, наконец, из всех налогов он является наиболее равномерным и справедливым так как каждый плательщик вносит его в зависимости мощности своего хозяйства. Таким образом, этот вид налогов является самым легким, самым справедливым и самым выгодным для государства если он взимается при справедливом рacпpеделении, Теперь cледует обсудить, как должно справедливейших образом происходит это распределение.

13. Для получения дохода плоды земли требуют трех элементов: труда средств производства, с помощью которых работают производители, т. е. скота, виноградников. пастбищ и всего подобного, и охраны всего этого. Поэтому они [плоды земли] принадлежат по справедливости работающим, тем, кто доставляет средства производства. и в-третьих, охраняющим и управляющим всем, которых мы назвали императорами, военачальниками и иными правителями. Поэтому тем, которые обрабатывают землю сами в на свои собственные средства там и когда им это нравится, принадлежат две части дохода: одна за труд, а другая за понесенные издержки. Третью же часть они должны вносить государству и тем, кто заботится об общей безопасности, которые в то же время должны быть освобождены от всяких налогов и остальных служебных повинностей. И это будет самым справедливым налогом, который был бы достойным даром, обеспечивая людей, которым поручены государственные дела. Вот это относится к налогам

14. Образ жизни как всех граждан, так в том числе и правителей, должен быть не расточительным, а уверенным. Они должны обходиться без легкомысленных и бесполезных, чужеземных нарядов, постоянно быть готовыми к войне, все время имея наготове все необходимое для военных действий. Военные действия потерпят значительный вред, если средства бесполезно растрачиваются. Плоды страны, кар и куда кто пожелает, могут быть вывозимы лишь в случае уплаты половины их стоимости в качестве вывозного налога, если их хотят вывезти нашим союзникам за границей. Таким обра.зом, они должны вывозиться лишь при условии, если местный купец по крайней мере вдвойне оплатит свою прибыль при торговле с чужеземными странами. Только в случае обмена на железо, оружие и некоторые другие весьма нужные товары вывоз может быть освобожден от всякого обложения Нельзя пользоваться ни неполноценной ни чужеземной монетой. Так как она причиняет значительный вред государству. Ибо монетное обращение имеет не малое значение для государства. Подделывающих монеты не должны подвергаться странным варварским наказаниям. чтобы и после наказания снова продолжать свои преступления. eсли некоторые кажутся неисправимыми, то гораздо лучше лишить их жизни и освободить их душу от тела, которым они не умеют правильно пользоваться. Из-за калечения людей испорченные и бесполезные тела являются излишним грузом для государства,

15. Такими и подобными им являются законы хорошо устроенного государства; все равно, большого или малого Для всего обществе и отдельных лиц важнее правильное воззрение на бога. Главными тремя пунктами [догматами] являются следующие. Во-первых, из сущностей бог есть главная сущность: во-вторых, что бог заботится о людях и устраивает все человечески дела, большие и малые: в-третьих, что он по своему благоусмотрению правильно и справедливо управляет всем, никогда не отступая от того, что следует в каждом случае ни из-за даров людей, в которых он не нуждается, нуждается ни из-за чего-нибудь другого. Раз это так, то отсюда следует, что благоговейное поклонение богу, жертвы и приношения, производящееся с должной мерой и благочестивыми намерениями, являются свидетельством признания, что все хорошее происходит от божества. Заблуждающиеся в этом позволяют думать, что ими овладели один или два вида безбожия. Те, которые допускают преувеличенную роскошь в богослужении как у себя дома, так и в городе, как будто большой стоимостью жертв они могут изменить что-нибудь, то, так как они скорее имеют вид желающих откупиться от какой-нибудь вины или обязательства а не принести жертву, им свойственен третий вид безбожия. Если же указанные основания и мнения у отдельных лиц и во всем обществе пустили крепкие корни, то всюду, где они господствуют, процветают нравственные добродетели и стремление к лучшему.

16. Все дурное и все великие человеческие грехи происходят от противоположных взглядов. Всегда имеются люди, которые неблагоразумно рассуждают. Некоторые вообще не верят в существование бога. Другие верят в его существование, но не в его заботы о человеке. Третьи верят и в его существование и в его заботы, но считают, что жертвами, приношениями и молитвами можно побудить его не относиться строго к правосудию. Из этих двух противоположных мнений о божестве, как из источников, происходят два не менее противоположные жизненные правила. По одному из них добродетель считается единственным или высшим добром, а по другому целью жизни является удовольствие. Природа человека состоит из божественного и смертного начал. Это признают все одаренные умом люди как среди греков,так и среди варваров, считая, что божественное начало — душа, а смертное — тело. Те, которые следуют склонности к божественному, по свойственному им богопочитанию считают направляющей линией всей жизни добродетель и добро, которые руководят всеми делами людей. Те же, которыми управляют смертные и звериные начала, ошибаются в мнении о боге, считая удовольствие целью жизни, и совершают поэтому всюду многие плохие дела. Между ними находятся те, которые стремятся к славе и богатству, в то время как слава является отражением добродетели, а деньги — лишь средством к жизни.

17. В каждом веке были люди, которые стремились к добру, как, например, Геракл, сын Амфитриона, который, дав грекам хорошие законы и внушив им усердие к добрым делам, сделался известным во всей вселенной. Он и показал свое высшее совершенство многочисленными трудами и подвигами. Далее, когда у лакедемонянина Ликурга умер бездетным его брат-царь, его вдова почувствовала себя беременной. Она предложила Ликургу погубить зародыш, жениться на ней и овладеть царством. Однако Ликург не согласился на это предложение, противоречащее справедливости, но всеми способами постарался сохранить сыну брата жизнь и оставить за ним отцовский сан. Затем, избранный государством в законодатели, он установил всеми хвалимое государственное устройство, создав самое лучшее государственное устройство как среди греков, так и среди варваров. Далее Александр, царь Македонии, сделавшись, вследствие своей храбрости и ума, вождем всех греков, создал для греков и македонян гегемонию во всей Азии. И из варваров перс Кир, своей доблестью не только освободил персов из-под власти мидян, но и сделался владетелем над ними и над всей Азией.

18. Из других же Александр из Илиона, сын Приама, при суде над богинями и выборе образа жизни пренебрег Герой,хранительницей добродетели, и Афиной, создательницей славы, предпочел и выбрал Афродиту, богиню сладострастия. Он нимало не сокрушался о потере им обещанного Герою царства и счастливой жизни, основанной на добродетели, как и о военной силе, даре Афины, и почетной и славной жизни. Вместо этого он в качестве награды за свой несправедливый приговор взял дочь Тиндара лакедемонянку Елену, жену Менелая, сына Атрида. Целью его было наслаждение, ибо она была весьма красива, .хотя и с позорнейшими и преступными чувствами, чем он погубил и себя и свое отечество. Также и ассириец Сарданапал своей изнеженностью и обжорством погубил господство своих граждан ассирийцев, попавших под иго мидян. Так и у римлян Нерон, совершая многие ужасные и бесстыдные поступки, убил свою мать и сам погиб ужасной смертью. Он пренебрегал и своим отечеством, и лишь доблесть римлян, еще не настолько павшая, не дала им окончательно погибнуть.

19. Много есть и других людей как среди правителей, так и среди народа, совершающих большие или меньшие грехи. К ним принадлежат и те, которые считают тенью и пустыми словами справедливость, правду и всеобщее благо, стремятся лишь к золоту и другим ценностям, измеряют благополучие одеждами, серебром и золотом, постоянной ленью и обжорством и ни во что ставят как свою, так и их детей явсего государства безопасность и свободу. Существуют и такие, которые, пока не появляется золото или что-нибудь подобное и пока они рассматривают все само по себе, являются самыми сильными ораторами в пользу справедливости и правды; но когда появляется золото или что-нибудь ему равноценное, их язык тотчас же цепенеет, уста закрываются и они молчат о справедливости, так как все их рвение направлено к противоположному. Если государства управляются такими и им подобными людьми, они находятся в плохом состоянии, так как даже лучшие законы далеки от исполнения, и все смешивается в беспорядке. Ибо государства нуждаются не только в хороших, но и в действующих законах. А сильными законы становятся при добродетели правителей, при трех видах богобоязни, о которых говорилось.

20. Мы сейчас нуждаемся только в спасении и самосохранении. Мы .видим, к чему свелось великое господство римлян, которым, потерявшим все, остались лишь два города во Фракии и Пелопоннес, да и тот не на всем своем протяжении, и, кроме того, то там, то здесь какой-нибудь островок. Но так как спасение государства возможно лишь при надлежащем устройстве, то теперь следует установить хорошие законы и по возможности поставить наилучших правителей. Ибо чем в более плохом положении находятся наши дела и чем большая у нас слабость по сравнению с противостоящими нам мощными врагами, тем настоятельнее необходимо правильным государственным устройством смягчить наши трудности. А каким образом создается хорошее государственное устройство, об этом мы сказали самое главное и для настоящего положения дел провести полезные мероприятия вовсе уж не так трудно. Ибо если от одного человека зависит, сделать это или нет, то это не может быть ни невозможным ни особенно трудным.

21. Говоря о единой воле, я думаю прежде всего о твоей воле. Если бы тебе, правителю, облеченному высшей властью над нами, бог внушил желание провести в жизнь великое и прекрасное, так как ты по своему характеру склонен к добродетели и к прекрасному, то было бы не трудно осуществить все это, и наше спасение не было бы безнадежным. Ибо в этом заключается все, от чего зависят наше спасение или наша погибель. Если бы ты пожелал провести в жизнь нечто великое и прекрасное, то ты не легко нашел бы что-нибудь более великое и прекрасное, чем спасение народа и укрепление государства. Это укрепление не может состоять не в чем ином, как во введении надлежащего государственного устройства. Самое же лучшее государственное устройство может быть создано не иначе, как я это изложил и как это во всех веках происходит в обладающих лучшими законами государствах.

22. Если ты сам этого желаешь и обратишь на это свою мысль то ты без труда найдешь соратников, ибо прежде всего самых способных людей ты обратишь на занятие государственных должностей а остальных приведешь к повиновению убеждением, хорошим обращением и наказаниями. Ты будешь пользоваться двумя этими способами убеждением по отношению к благомыслящим и гневом по отношению к провинившимся. Ибо хороших результатов можно достигнуть лишь задумав это и старательно к этому стремясь. И сохранить эти хорошие результаты можно, лишь соединяя разум с установленной целью. Свои государственные преобразования ты можешь начать с выбора своих советников, установив необходимое их количество. С этого хорошо начать и затем следовать далее в делах устройства и преобразования. Ты должен внушить им, в какой большой опасности находятся наши дела и что у нас нет никакого другого спасения, кроме правильного преобразования государственного устройства. Ведь и для больных, если им становится вредным их обычный образ жизни, нет никакого другого способа искоренения своей болезни, чем перемена образа жизни на более полезный.

23. Затем ты должен много сделать для улучшения военного устройства, разделив пелопоннесцев на два класса, на обязанных военной службой и на облагаемых налогами в зависимости от того, к какому занятию люди имеют большую склонность. Не должно быть больше людей, которые в одно и то же время несли бы военную службу а облагались бы налогами. Ибо ты не можешь спасти самого себя и народ, не победив врагов. А победить врагов нельзя, не имея войска, не столько многочисленного, сколько благомыслящего и сознательного. Весьма трудно, чтобы войско, обязанное платить налоги, сохраняло бы благоразумие и сознательность, и поэтому на воинов, на которых лежат такие большие обязанности, трудно рассчитывать.

24. Ряды правителей нужно очистить от торгующих. Всем им нужно запретить заниматься как мелкой, так и крупной торговлей, чтобы они могли целиком посвятить себя работе по управлению, возложить на них обязанности по охране общей безопасности. Они не должны заниматься подсобными делами, причем преступными делами, вредить трудящемуся населению, сколько они смогут. Если же отдельные лица из торговцев будут привлечены в число правителей, то, если они окажутся способными, они должны либо отказаться от торговли, либо быть освобожденными от обязанностей государственной службы. Нельзя не провести такого разделения, нельзя смешивать торговцев с правителями, воинов с илотами, возлагать на илотов обязанности охраны. Это было бы самое плохое государственное устройство, при котором нельзя было бы совершить ничего великого и прекрасного. Ведь мы не пользуемся ослами для работы, исполняемой благородными конями, как и благородными конями для работы ослов. Я думаю, что и не всеми лошадьми мы пользуемся для одной и той же цели, но некоторыми пользуемся для военных целей, некоторыми же для перевозки. тяжестей. Гораздо важнее и среди людей произвести подобное разделение, а не смешивать их. 

25. Вместо многочисленных налогов, собираемых понемногу и часто неправильно, нужно установить один, который, как я говорил, является самым справедливым и состоит во взносе третьей части производимых продуктов. Этот налог является самым удобным для облагаемых и наиболее выгодным для государства. Из-за этого налога никто не будет покидать свою страну и никто не будет подвергаться несправедливостям со стороны сборщиков, которым выгодно, чтобы благосостояние облагаемых улучшалось, так как и им больше будет обеспечена следуемая им часть налогов. Из числа илотов ты можешь взять столько, сколько тебе потребуется для обслуживания твоего домашнего хозяйства, остальных же оставить для правителей и военачальников в количестве, какое ты сам установишь. Каждого из них нужно заставить в соответвует с предоставленным ему количеством илотов содержать и определенное количество слуг, которые несли бы военные обязанности. Ибо не подобает, чтобы они утопали в роскоши за счет государственного имущества, делая то, чего только ждут враги, т. е. расточая средства, необходимые для укрепления общей безопасности. Это может обеспечить также и то, что может потребоваться для пропитания и расходов для тебя и других. Все доходы должны быть обращены на снабжение армии, а наряду с этим и на обеспечение потребностей императора, военачальников и всех правителей. Те, кто расточают средства, необходимые для войны, теряют собственное достоинство, становясь людьми, которые весьма почитаются врагами и делаются опасными для сограждан.

26. Обрати внимание на примеры из природы. Орел называется царственной птицей, издавна посвященной Зевсу. Он вовсе не имеет пестрой окраски и не блистает золотыми перьями. Павлин же, пестрый и украшенный золотом, но менее всего царственен по природе. Имеется многo других птиц хуже павлина, которые пестро расцвечены. Поэтому нужно опасаться, что если кто-нибудь появляется в пестром и расшитом золотом платье, то он, подобно павлину, считает достойной лишь внешнюю красоту. Сообрази же теперь, кто является более достойным или приятным: тот, чьи стремления направлены на то, чтобы обеспечить в войне безопасность страны, причем он довольствуется скромном платьем и вообще умеренным образом жизни, так что его уважают даже враги и он может быть хорошим советником высшей власти, или же тот, кто, разодевшись в шитое золотом платье, дрожит и боится врагов? Если вы были бы пастухами, как использовали бы вы молоко? Пользовались ли бы вы умеренной частью для себя, а другой для кормления сильных собак, которые охраняли бы стадо от нападения диких зверей, чтобы ваше стадо сохранялось для вас, чтобы вы продолжали быть пастухами и долго пользовались бы плодами своих трудов? Или же вы предпочли бы без всякой меры глотать молоко, обливая им свои платья, а вместо сильных собак кормить маленьких собачек, лисиц или даже медведей, самых прожорливых из животных и никуда не годных для охраны? Этими, а также и другими, напавшими извне, ваше стадо очень скоро было бы растерзано и погибло бы. Очень похожим мне кажется также, если бы вы хотели кормить людей, которые пристают к вам с лестью и хитростью, или таких, которые могли бы проглотить все за один раз и вследствие своей жадности не могут себя обуздать.

27. Если ты хочешь делать то, что является справедливым и самым полезным как для тебя самого, так и для остального народа и что доставляет настоящее и чистое удовольствие благородному и хорошему человеку, то употреби на это все свое старание. Не отступай от этой цели и не обращай внимания, если кто-нибудь из прежних императоров или правителей или даже если ты сам прежде установил иначе и если твои действия кому-нибудь и не доставят удовольствия. Ты должен испробовать все, не боясь ничего, что может принести пользу. Ты ведь знаешь, что ради спасения всего тела режут и жгут, отсекаю руки и ноги. Поэтому и ты должен делать все, что пожелаешь что тебе покажется нужным для спасения всего государства, а в отношении остального испросить согласия твоего святейшего отца-императора. И если он увидит твое стремление, целиком направленное к этим целям, то он легко согласится с твоими просьбами и священными пожеланиями. Если же ты проведешь в жизнь самое главное, что относится к спасению, то не трудно будет выполнить и остальное, что будет способствовать благоустройству государства. Таким образом вследствие всех этих мер образуется самое благоустроенное государство. Подумай, что чем большую честь мы готовы тебе воздать, тем больший получится вред, если случатся какие-нибудь несчастья. Именно тебе подобает думать об общем благе и заботиться о нем без всякого промедления. Не годится медлить, когда опасность близка, и не хорошо делать какие бы то ни было отсрочки. Ибо правильно сказал Гесиод:

“Ибо медлительный муж никогда не поборет несчастья".